Авторизация:
База данных номеров наград

Открытая база наград и награждений СССР

Каталог орденов и медалей России

Общий список наград РФ

Каталог орденов и медалей СССР

Общий список наград СССР

Почетные звания Российской Федерации

Поиск наград

Доска объявлений для, кто потерял или хочет вернуть найденную награду

Главная » Новости

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ. АВТОМОБИЛЬНЫЕ ВОЙСКА

 

НА ЗАПАДНОМ ФРОНТЕ БЕЗ ПЕРЕМЕН

 

БРОНИРОВАННЫЕ ВОЙСКА

НАЧАЛО

В декабре 1914 года на Западном фронте окончательно и бесповоротно закончился период маневренной войны.

Противники врылись в землю от Фландрии до швейцарской границы. И сдвинуть их с места не хватало никаких сил. Стороны обросли окопами, блиндажами, пулеметными гнездами, защитились километрами колючей проволоки и минных полей. Все понимали, что прорыв такой глубоко эшелонированной обороны силами пехоты (даже при поддержке артиллерии) стоит слишком больших потерь.

Апогеем бессмысленности стала битва под Верденом в феврале 1916 года — одна из наиболее кровавых и бессмысленных в истории человечества, получившая впоследствии название «верденской мясорубки». И не мудрено. Под Верденом впервые получили широкое применение легкие пулеметы, ружейные гранатометы, огнеметы и химическое оружие. Велись активные бомбежки и воздушные бои. Пехота впервые масштабно применила тактику штурмовых групп вместо цепей. В результате Франция и Германия потеряли более миллиона человек убитыми и ранеными. Причем соотношение было примерно равным — 357 тысяч погибло немцев и 362 тысячи французов. Притом что ни одна из сторон в итоге не получила ни стратегического, ни даже тактического преимущества, к декабрю 1916 года линия фронта сдвинулась до рубежей, занимавшихся обеими армиями в феврале того же года.

Проблема защищенной доставки живой силы и вооружения на рубеж передовых окопов противника встала весьма и весьма остро. Ее, безусловно, пытались решать (готовых решений к началу мировой войны не было ни у одной страны).

Например, французы с первых дней боев начали активно использовать бронирование автомобиля Peugeot-103 (карбюраторный 4-цилиндровый 4-тактный двигатель мощностью 24 л. с., с жидкостным охлаждением, емкость бака 45 литров, запас хода примерно 150 км). Самые первые французские бронеавтомобили имели только бортовую бронировку и открытый верх. Пулемет устанавливался на треноге в кузове. Немного позже появился вариант с измененной передней частью корпуса, лобовой лист которого устанавливался под большим углом наклона, а пулемет обзавелся бронещитом. Третий, менее массовый вариант с 37-миллиметровой пушкой уже имел небольшую башню. Четвертый — пушку и два пулемета.

Англичане извращались на базе автомобиля Rolls-Royce. Ну, у богатых, как известно, свои причуды. Чистая правда — английские броневики появились на базе автомобиля премиум-класса «Серебряный призрак» (Rolls-Royce 40/50НР Silver Ghost) — самого надежного и массового автомобиля той эпохи.

На шасси Rolls-Royce Silver Ghost установили клепаный корпус с толщиной брони 9 мм, в кормовой части разместили боевое отделение с открытой сверху цилиндрической башней кругового вращения, разместили там 7,7 — миллиметровый тяжелый пулемет Vickers — и машина готова к бою.

Бельгийцы создали бронеавтомобиль Minerva. Сейчас эта торговая марка практически неизвестна, поскольку прекратила свое существование в 1956 году. А 1928—1929 годах автомобили Minerva называли бельгийским Rolls-Royce. Злые языки утверждают, что один из роскошных автомобилей приобрел в свое время знаменитый Генри Форд. Хотя почему нет? Не на «форде» же ездить легендарному миллионеру... Свою наиболее дорогую и роскошную машину фирма Minerva представила в конце 1929 года. Она сразу получила огромную популярность за счет очень качественных швейцарских блоков цилиндров и прочных корпусов, собираемых в Берхеме (город чуть южнее Антверпена).

Легенда утверждает, что инициатива бронирования автомобиля в Бельгии принадлежала офицеру для особых поручений Генерального штаба лейтенанту Шарлю Анкару (Charles Henkart). Чтобы минимизировать риски, он поставил броню на свой личный лимузин. И эта идея пришлась по вкусу его командованию. А еще говорят, что от штабных нет никакой пользы... Так или иначе, но бронированные автомобили появились в бельгийской армии (без дверей, с открытой крышей и 8-миллиметровым пулеметом Hotchkiss) и неплохо себя зарекомендовали. Особенно в боях против конницы. К сожалению, много машин бельгийцы выпустить не успели (примерно 25 штук), в октябре 1914 года Антверпен заняли немцы.

Незадолго до этого погиб и сам изобретатель. К слову сказать, он не был трусом, совершая на своем импровизированном броневике весьма дерзкие вылазки в тыл противника. Субботним утром 5 сентября 1914 года три броневика совершали дальнюю разведку в районе города Ветерло (провинция Антверпена) и возле небольшого хутора нарвались на немцев. Две передовые машины были практически сразу подбиты, Шарль Анкар, командир первой машины, получил смертельное ранение в голову в первые минуты боя. Лишь одной машине удалось уйти. В этой перестрелке получили смертельные ранения два представителя старейших бельгийских родов — принц Анри Луи Бодуэна де Линь (Prince Henri Louis Baudouin de Ligne) и граф Анри Вильмонт (Count Henri de Villermont). Дело в том, что бельгийская аристократия с началом войны не пыталась найти себе тепленьких местечек в штабах или военной промышленности. Отпрыски самых знаменитых родов (и члены королевской фамилии) надевали форму и шли воевать рядовыми, просто чтобы защитить свою Родину. Принц де Линь служил рядовым на втором подбитом броневике (он умер от ран на следующий день после злополучной разведки).

После этого боя пулеметы на бельгийских автомобилях стали прикрывать бронированным щитом, а водителями брать... гонщиков. Недостатка же в отчаянных молодых парнях, готовых к рискованным рейдам, в Бельгии не наблюдалось.

Кстати, несколько автомобилей Minerva оказались в составе бронедивизиона и в России. Но уступали по уровню брони и вооружению французским Renalt, поэтому практически не использовались.

Тем более что, помимо различных переделок импортных образцов нашими отечественными Кулибиными и разработанных по заказу военного ведомства Русской Императорской армии английских броневиков Austin (всего поставлено 168 машин), в России в итоге создали свои серийные броневики. Они выпускались на Русско-Балтийском вагонном заводе (РБВЗ) — базе российского автостроения.

Еще в 1908 году председатель совета директоров завода Михаил Владимирович Шидловский, «человек выдающегося ума и высоких моральных принципов», начал разработку первого отечественного автомобиля — простого и надежного, способного перемещаться по российским дорогам (которых в тот момент было еще меньше, чем сейчас). Во главе автомобильного отделения РБВЗ он поставил высокообразованного специалиста, инженера Ивана Александровича Фрязиновского (репрессирован в 1937 году). Прототипом «Руссо-Балта» стал автомобиль малоизвестной бельгийской фирмы Fondu. Кстати, главный инженер Fondu Жюльен Поттер (Julien Potterat) впоследствии работал на РБВЗ в должности главного автомобильного конструктора и участвовал в создании первого российского автомобиля, который вышел с конвейера в начале лета 1909 года.

Пионером в бронировании автомобилей в России тоже был офицер, штабс-капитан, бывший сотрудник РБВЗ Иван Николаевич Бажанов, командир автороты 25-й пехотной дивизии 1-й армии Северо-Западного фронта. Со своими бойцами он защитил итальянский грузовик SPA листами брони от трофейных орудий и укрепил на нем два пулемета. Идея же промышленного производства бронированных автомобилей принадлежала тогда еще полковнику Александру Николаевичу Добржанскому, будущему командиру первого в России подразделения бронеавтомобилей, будущему генерал-майору (умер в эмиграции в Париже). Идею поддержал военный министр генерал-адъютант Владимир Александрович Сухомлинов (тот самый, обвиненный в государственной измене за неподготовленность России к войне). Добржанский нарисовал эскиз броневика, шасси взяли от «Руссо-Балта С 24/40», а детальную проработку бронирования и постройку поручили бронепрокатной мастерской Ижорского завода.

Осенью 1914 года машины поступили в армию. Конструкторы отказались от вращающихся башен, три пулемета «максим» (7,62 мм) разместили в корпусе, один в носовой части, один в кормовой, и один, запасной, мог работать в любом, в том числе боковом, направлении. Таким образом, угол обстрела достигал 360 градусов. Немного тонкая (5 мм) броня, но зато боекомплект 9000 патронов и запас топлива почти 100 кг. В общем, приятная получилась машина. Также ижорцы изготовили несколько броневиков на базе грузовых автомобилей, вооружив их 37-миллиметровыми и 47-миллиметровыми орудиями.

В Германии энтузиастом нового вида вооружения стал Генрих Эрхардт, конструктор и владелец двух заводов: Рейнского металлического и машиностроительного завода (Rheinischen Metallwaren- und Maschinenfabrik AG) в Дюссельдорфе и автомобильной фабрики Ehrhardt-Automobil-Werke AG в городке Целла-Санкт-Блазии. В 1906 году он презентовал легкобронированный автомобиль «эрхардт-дековиль» (Ehrhardt-Decauville) с 50-миллиметровой пушкой, способной вести огонь по воздушным и наземным целям.

Но практичное немецкое командование сочло неразумным тратить живые марки на бесполезную игрушку. Схожую попытку сделала и знаменитая оружейная фирма Krupp.

Фирма Adam Opel создала оснащенный пулеметом полубронированный автомобиль «опель-даррак» (Opel- Darracq).

Фабрика Stahlwagenfabrik Remscheid укрепила броней легковой Mercedes, разместив в его кормовой части два пулемета, фирма Bussing предлагала установить пулеметы на обычном, не бронированном, грузовике. Но с точки зрения госзаказа — с тем же результатом.

И если перед самой войной немецким промышленникам удалось продать военному командованию зенитные автомобили — развитие авиации требовало развития средств борьбы с аэропланами, — то в необходимости бронированной техники убедить так и не удалось.

В итоге в начале войны немцы активно использовали размещение на обычном грузовике двух пулеметов, в том числе для сопровождения автоколонн в качестве автомобилей-ловушек: немецким тылам сильно досаждали рейды конницы.

Прекрасный пулеметный броневик еще в 1905 году создала союзник Германии Австро-Венгрия. В австрийском филиале немецкой фирмы Daimler, который назывался Osterrei-chische Daimler- Motoren-Gesell-schaft Bierenz, Fischer, разработали первый в мире полноприводный бронеавтомобиль Panzerwagen: с полусферической вращающейся башней, броней из никелевой стали толщиной 3 мм, вооруженный двумя максимами и способный развивать скорость до 24 км/час. Часть бронелистов имела достаточно сложные изогнутые формы, что существенно увеличивало защищенность автомобиля. Но австрийское командование, как и немецкое, без энтузиазма отнеслось к идее бронирования автомобилей.

Таким образом, в 1914 году страны Антанты существенно опережали Германию в количестве броневиков, доказавших свою бесспорную эффективность во время маневренной войны. Но с момента перехода боевых действий в позиционную фазу эффективность их резко снизилась. В первую очередь из-за колесного хода. Тяжелые машины не могли передвигаться по мягкому грунту, да еще и изрытому воронками от снарядов.

Новая эпоха требовала новых решений.

 

РУССКИЕ БРОНЕВИКИ

 

«ШАРРОН – НАКАШИДЗЕ»

Бронеавтомобиль Charron, или «Шаррон-Накашидзе», или бронеавтомобиль Накашидзе, — пулеметный бронеавтомобиль, разработанный в 1904 году подъесаулом Сибирского казачьего полка маньчжурской армии Михаил Накашидзе (сыном генерала от кавалерии князя Александра Накашидзе, губернатора Елизаветпольской губернии в Закавказье). В 1905 году французская фирма Charron по заказу военного ведомства изготовила опытный образец и доставила его в Россию. Автомобиль успешно прошел испытания, но в серию запущен не был. Его создатель, Михаил Накашидзе, трагически погиб во время покушения на премьер-министра России Петра Аркадьевича Столыпина 12 августа 1906 года. Вот так причудливо иногда судьба тасует карты...

Покушение осуществила петербургская революционная организация «Союз социалистов-революционеров максималистов» под руководством профессионального революционера Михаила Соколова (кличка Медведь, арестован и повешен в 1906 году). В приемный субботний день двое боевиков в форме жандармов вошли в здание казенной дачи и бросили взрывные устройства в приемную премьер-министра. Последствия были ужасны. Большая часть дома взлетела на воздух, не пострадал только кабинет. Находившихся в передней и коридоре людей разорвало в клочья. В доме находились дети Столыпина: двенадцатилетней дочери взрывом покалечило ноги, а трехлетний сын получил перелом бедра. Няня погибла. Всего пострадали более 100 человек: 27 погибли на месте, 33 оказались тяжело раненными, многие потом скончались. Столыпину тогда повезло: он получил лишь несколько ссадин и был облит чернилами из пролетевшей над головой бронзовой чернильницы.

БРОНЕВИКИ «ОСТИН»

На основании испытаний бронеавтомобиля «Шаррон-Накашидзе» Главное военно-техническое управление (ГВТУ) разработало технические требования к данному виду боевой техники, в том числе установку двух пулеметов в раздельных башнях с круговым вращением.

В свое время комиссия Главного артиллерийского управления указывала как на недостаток броневика «Шаррон» тесноту размещения пулеметчиков в боевом отделении и сложность вращения башни (и, как следствие, сложность наведения).

За разработку взялась английская фирма Austin Motor Co.Ltd. В сентябре 1914 года после утверждения проекта предприятие получило заказ от Российской империи на изготовление 48 броневиков.

Чтобы увеличить свободное пространство внутри машины, конструкторы вынесли пулеметные башни за пределы корпуса. При толщине брони 4 мм масса автомобиля оказалась чуть больше двух с половиной тонн.

После прибытия в Россию оценку новинке дали боевые офицеры, справедливо заметившие, что 4-миллиметровая броня может не выдержать винтовочного выстрела с близкого расстояния. Поэтому броню поменяли на 7-миллиметровую все на том же Ижорском заводе.

Весной 1915 года Austin Motor получила заказ на производство машин второй серии. Вместо базы легкового автомобиля теперь использовалась база полуторатонного грузовика с усиленной рамой. Толщина брони 7 мм. Конструкцию корпуса изменили, понизив крышу водительского отделения и укоротив длину, демонтировали заднюю аварийную дверь. Машина получилась теснее, а одна (боковая) дверь увеличивала риск гибели экипажа. Зато броневики второй серии получили броневую защиту передних рессор и бронирование фары-прожектора. Кроме того, улучшили вытяжку пороховых газов в боевых отделениях и увеличили сектор стрельбы.

Всего в Россию был импортирован 61 броневик этой серии.

Летом 1916 года в Austin Motor разместили заказ еще на 60 бронемашин. К этому времени накопился опыт боевого применения, который необходимо было учесть. Например, закрыли пуленепробиваемыми стеклами смотровые щели. В результате различных улучшений вес машины превысил пять тонн. В Россию новые «остины» прибыли летом 1917 года. Потребности армии были выше, но вскоре страну захлестнула волна революций. В Гражданскую «остины» воевали по обе стороны фронта.

«ПАККАРД»

Packard — пушечно-пулеметный бронеавтомобиль, разработанный бронепрокатной мастерской Ижорского завода в 1914 году на базе шасси 3-тонного грузового автомобиля американской фирмы Packard Motor Car Company. Вооружен 47-миллиметровым орудием Максима — Норденфельда и одним пулеметом «максим» (без специальной установки). Броня — 4 мм, экипаж — семь человек. Боекомплект: 1200 снарядов, 8000 патронов.

«ЛАНЧЕСТЕР»

Броневики «ланчестер» на базе легкого грузовика появились в России практически случайно. 20 штук купил в Англии генерал-майор Главного военно-технического управления Георгий Тимченко-Рубан (брат видного деятеля Белого движения генерал-лейтенанта Николая Тимченко-Рубана). Купил, как сейчас бы сказали, «бэушные и по дешевке», за половину стоимости, — на Западном фронте война перешла в позиционную стадию. На «ланчестерах» установили 37-миллиметровые пушки Гочкиса. Броневик в итоге получился неплохим. Имея 8-миллиметровую броню, он развивал скорость (по шоссе) до 60 км/ч.

«ГАРФОРД-ПУТИЛОВЕЦ»

«Громобой» и «Сокол» — это имена броневиков. Были еще «Сибиряк», «Святогор», «Добрыня», «Грозный», «Забайкалец» и другие — всего 48 штук. Сам бронеавтомобиль назывался Garford, «Гарфорд-Путилов» или «Гарфорд-Путиловец». Тяжелый пушечно-пулеметный бронеавтомобиль, разработанный в 1914 году инженерами Путиловского завода на базе шасси американского пятитонного грузовика фирмы Garford Motor Truck Со. В качестве вооружения использовалась малооткатная 76-миллиметровая противоштурмовая пушка. Ее мощная тротиловая граната была аналогична снаряду полевого трехдюймового орудия — основы русской артиллерии. Вспомогательным вооружением служили три 7,62-миллиметровых максима образца 1910 года с водяным охлаждением ствола. Два пулемета размещались в бортовых неподвижных башнях, третий — в лобовом листе подвижной орудийной башни.

Боезапас — 44 пушечных выстрела и 5000 патронов. Экипаж — семь человек. Наличие орудия многократно улучшало тактические данные бронеавтомобиля (своей огневой мощью он превосходил даже первые танки). Минусом была тихоходность — броневик развивал скорость не более 18 км/ч (3 км/ч задним ходом). Причем с водительского сиденья управлять этакой махиной задним ходом было вообще невозможно, поэтому уже в войсках местные умельцы монтировали на них кормовые посты управления. Тем не менее в войсках любили этого монстра. «Гарфорды» подъезжали к окопам противника на расстояние менее двухсот шагов (расстояние мерялось в шагах из-за наступательных действий пехоты цепью) и возвращались к своим помятые, но без пробоин. Поэтому идея пушечного броневика, но с большей скоростью прочно оккупировала умы.

В Гражданскую войну «Гарфорд-Путиловцы» воевали по обе стороны фронта.

БРОНЕВИК — ИСТРЕБИТЕЛЬ

Любой новый вид вооружения требует и появления методов борьбы с ним. Появление броневиков требовало создания броневика-истребителя для борьбы с бронеавтомобилями противника. Заказ на разработку данного проекта получила частная мастерская Александра Братолюбова — родственника постоянного члена артиллерийского комитета генерал-лейтенанта Ростислава Августовича Дурляхера (в начале войны сменил фамилию на Дурляхов, после революции перешел к красным, арестован в 1931 году за шпионаж).

Броневик создавался на базе легкового автомобиля «Руссо-Балт». Предполагалось, что он будет нести одно или два 37-миллиметровых орудия в лобовом листе и три максима в бортовых амбразурах.

В 1916 году были закончены четыре машины: «Олег», «Ярослав», «Святослав» и «Победоносец». Все они имели огромное количество недостатков. В том числе в бронировании. Но поскольку у Братолюбова проект броневика был далеко не единственным (он еще занимался разработкой нового горючего, конструированием гидросамолета), переделывать истребители пришлось мастерам Усиленной тыловой автомобильной мастерской. Там броневики встретили революцию. В 1917 году именно они состояли в отряде бронемашин, охранявшем Смольный.

«ШЕФФИЛД-СИМПЛЕКС»

Не очень удачный пример русско-британского сотрудничества. Российская империя закупила 61 броневик (гораздо дороже бронемашины Austin) в 1915 году.

Основное отличие — двускатные задние колеса и... деревянный каркас (на который крепились бронелисты). Первые же испытания показали слабость данной конструкции. На фронт их так и не отправили.

Позже (24 февраля 1918 года) в Петрограде этими автомобилями был оснащен легендарный Автобоевой отряд, обслуживавший аппарат ВЦИК, участвовавший в подавлении мятежа эсеров. В этом отряде служили Степан Гиль и Сергей Тихомолов (личные водители Ленина и Дзержинского). На 60 бойцов отряда за годы Гражданской пришлось 100 орденов Красного Знамени.

БРОНЕВИК МГЕБРОВА

Пожалуй, самым известным конструктором бронеавтомобилей русской армии был и остается штабс-капитан Владимир Авельевич Мгебров, потомственный военный, дворянин грузинского происхождения. Именно он предложил располагать бронелисты под большим углом наклона, чтобы повысить их пулестойкость.

Также он предлагал несколько видоизменить форму подвижной башни. Сделать ее не в виде конуса, а в виде сердца. Это позволяло без поворота вести огонь из пулемета с углом обстрела до 90 градусов. Для связи между командиром броневика и пулеметчиками Мгебров предложил установить корабельную переговорную трубу (с раструбом на конце, как у граммофона).

Все свои первые разработки штабс-капитан осуществлял на спонсорские деньги. Были в России меценаты, которые жертвовали для победы не только наличные, но и свои автомобили. Уже значительно позже, после оценки государственной военной комиссией, бронированием по системе Мгеброва занялся Ижорский завод.

Весной 1916 года ижорцы изготовили 11 броневиков «рено» и один «изота- фраскин». И если «рено» из-за шасси легкового автомобиля оказался сильно перегруженным, то «изота-фраскин», созданный на базе грузовика, оказался эффективным и грозным оружием.

Сам изобретатель окончательного воплощения своих идей не увидел. Он погиб 4 сентября 1915 года во время фронтовых испытаний нового вида вооружения недалеко от местечка Новые Троки (двадцать верст от Вильнюса). Дело в том, что Мгебров разрабатывал, как это полагается, не только бронемашины, но и средства борьбы с ними. Одна из его работ — ружейная граната — как раз и проходила испытание. Ружейная граната — это прообраз современного под- ствольного гранатомета. Специальная мортирка надевалась на конец винтовочного дула, в нее вставлялась ручная граната (при этом вынималась чека, а предохранительная скоба удерживалась особым выступом мортирки), после чего производился выстрел холостым патроном, который и выталкивал гранату.

Испытания проходили во время реальных атак на реального неприятеля. И когда командир роты был убит, штабс-капитан Владимир Мгебров занял его место. Русская пехота заняла немецкие окопы, но разрывная пуля ранила изобретателя в бедро. Он умер на следующий день от потери крови после ампутации ноги в полевом госпитале.

Владимир Мгебров был посмертно награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.

ПЕРВЫЕ В МИРЕ ТАНКИ

15 сентября 1916 года на севере Франции (у реки Сомме) вышли в бой первые английские танки.

Огромные бронированные чудовища за пять часов прорвали пять километров немецких оборонительных позиций, на постройку которых потребовалось два года. Они легко преодолевали рвы, воронки, перелезали через окопы, двигались по глубокой грязи, прорывались через кустарники и проволочные заграждения, втаптывали в землю молодые деревья. И хотя из 49 боевых машин до позиций противника добрались только 18 (остальные заглохли, поломались или застряли), эффект их появления был ошеломителен.

Немецкие военные корреспонденты писали об этом бое: «Мы смотрели и смотрели в изумлении, не в силах оторвать взгляд, как будто из нас вытекли все силы. Эти чудовища медленно приближались к нам, гремя и раскачиваясь и приближались неотвратимо. Ничто не могло их остановить; казалось будто ими движет сверхъестественная сила. Кто-то крикнул, что явился сам дьявол, и этот вопль разнесся по траншеям со скоростью стеного пожара».

 

Тяжелый танк Mk I «Самец» (слева) и тяжелый танк Mk IV «Самка».

Машины первой серии Mk I имели вес 28 т, скорость 4,5 км/ч и броню 11 мм. Вооружение первых 150 танков состояло из двух 57-миллиметровых пушек и двух пулеметов («Самцы») или только из пяти пулеметов («Самки»). Самыми известными были танки Mk IV и Mk V. Корпус их представлял собой коробку-каркас из уголков, к которым на болтах крепили броневые листы. Экипажи Mk II и Mk III состояли из восьми человек. Наиболее удачными были Mk V. На них установили танковый мотор «рикардо», и машиной управлял только водитель. Рубку командира увеличили, в корме разместили еще один пулемет. За время Первой мировой войны англичане построили 2344 тяжелых танка — от Mk I до Mk IX и 200 средних танков Мк.А «Уиппет» («Гончая»)

 

Крайне приятно осознавать, что идею создания первого в мире танка сформулировал... журналист. Эрнест Данлоп Суинтон (Ernest D. Swinton), инженер по образованию, в 1914 году работавший военным корреспондентом при штабе британской экспедиционной армии во Франции. Эрнест Суинтон изучал историю Русско-японской войны и пришел к выводу, что основой современной обороны является сочетание пулеметного огня и проволочных заграждений, а залогом успешного наступления — возможность преодолеть эти заграждения без потерь. И если идея бронирования автомобилей к тому времени уже нашла свое практическое применение, то проблема преодоления окопов, рвов, взламывания проволочных заграждений до сих пор представляла проблему.

И вот пришла идея, простая, как все гениальное, — бронировать сельскохозяйственный трактор фирмы «Холт», обладавший всеми вышеперечисленными ходовыми характеристиками. Этот замечательный трактор в 1913 году победил на соревнованиях по вспашке и получил золотую медаль на выставке в Санкт- Петербурге, организованной в честь 300-летия дома Романовых.

В сентябре 1915 года появился первый опытный образец. Его соорудили на машиностроительном предприятии Уильяма Фостера в Линкольншире. «Маленький Вилли» — гибрид силового блока тяжелого трактора «фостер-даймлер» и шасси американского трактора «холт». Он развивал скорость 3 км/ч передним ходом и 1 км/ч задним, управлялся двумя водителями, был вооружен 7,7-миллиметровым пулеметом «виккерс» и имел в бортах специальные люки для стрельбы из личного оружия. Мог преодолевать ров шириной до полутора метров за счет колесного «хвоста». Весил при этом 18 тонн. Но зато был первым в мировой истории танком.

Тем не менее английское командование он не устраивал. Военные требовали, чтобы бронированная боевая машина могла двигаться по склону крутизной до 27 градусов, преодолевать ров шириной не менее двух с половиной метров и стену высотой не менее полутора метров.

В январе 1916 года инженерные разработки заканчиваются созданием «Большого Вилли», прототипа боевого английского танка Mk I, также известного как «королевская сороконожка». Поворотные башни решили монтировать не сверху, чтобы не смещать центр тяжести, а как в кораблях — сбоку, в выступающих боевых казематах. Испытания, которые прошли в феврале того же года, произвели неизгладимое впечатление на высокопоставленную приемную комиссию. Ужасающего монстра прозвали tank — «резервуар», «цистерна», «бак». И для секретности, и по визуальной аналогии. Корпус его внешне походил на «Маленького Вилли», но внутри напоминал боевую рубку корабля (даже палубу сделали деревянной). Танк развивал скорость по полю больше шести километров в час. Сзади у него по-прежнему крепился колесный «хвост» для повышения устойчивости и проходимости. Команды подавались ударами молотка по корпусу — голоса в грохоте двигателя слышно не было. Для дальней связи использовались почтовые голуби. Клетка с этими прекрасными птицами в штатном режиме находилась неподалеку от боевого места помощника водителя. Выхлопные газы наружу не выходили, а скапливались внутри прочного корпуса. Поэтому средняя температура внутри во время движения составляла примерно 40-50 градусов по Цельсию.

Но тем не менее «Большой Вилли» положил начало новой, танковой эры.

ГУСЕНИЦА

Итак, фундаментальным отличием танка от броневика стал гусеничный ход. И хотя сложно определить точное авторство того или иного технического решения, Россию смело можно назвать одной из прародительниц танкостроения. Как минимум мы претендуем на авторство основы основ — гусеницы.

В 1878 уроженец села Никольского Вольского уезда бывший крепостной крестьянин (а затем бурлак) Федор Абрамович Блинов получил патент («привилегию») на «вагон с бесконечными рельсами для перевозки грузов по шоссейным и проселочным дорогам». По сути, это был гусеничный прицеп, передвигаемый конной тягой. Для молодого поколения поясним, что бурлаки — это такие люди, которые тянули на себе на веревке грузовые корабли по рекам против течения. На своей шкуре испытав всю тяжесть и крестьянской, и бурлацкой доли, Федор Блинов мечтал о создании самоходной машины, которая сможет тянуть по полю тяжелые плуги. Но сначала была повозка.

Из газеты «Саратовский листок» от 8 января 1881 г.

«Новость наша самого приятного содержания. Это изобретение г. Блинова, обещающее иметь, несомненно, в недалеком будущем громадное экономическое значение.

Блинов, изобретатель бесконечных рельсов, делал на днях пробу своей платформы.

Честь и заслуженная слава г. Блинову, механику-самоучке из крестьян Вольского уезда».

Его мечта сбылась в 1888 году — он создал первый в мире гусеничный трактор. Повозка имела паровой двигатель и двухгусеничную систему. Все агрегаты крепились на металлической раме. В центре, вертикально, паровой котел. За ним — деревянная будка водителя. Два бака (для топлива и воды) располагались в передней, носовой части. В качестве топлива использовалась сырая нефть.

Силовой агрегат обеспечивал прямой и реверсивный ход при переключении кулисного (шарнирного) механизма. К раме крепились по четыре колеса с каждой стороны (ведущее, направляющее и два опорных посередине). Управлять устройством могли два человека: водитель и машинист (обслуживал котел и паровые цилиндры).

Вот такое устройство Федор Блинов презентовал на ярмарке в Нижнем Новгороде в 1896 году. Но финансирования на продолжение работы не нашел — ни у правительства, ни у купечества. А немецкому фабриканту продать изобретение категорически отказался, мол, создавал для России. Умер, естественно, нищим.

Американская Holt Manufacturing Company создаст свой знаменитый трактор только в 1912 году и через год с блеском презентует его в Санкт- Петербурге. Нет пророков в свом отечестве...

При всем этом официально изобретателем гусеницы считается английский инженер

Джеймс Бойделл (James Boydell), получивший патент на данную конструкцию... в 1846 году. Назвал он свое изобретение Dreadnaught Wheels — «бесстрашные колеса». Кстати, именем Джеймса Бойделла назван один из ледников в Антарктиде.

Надо сказать, что англичанам принадлежит много разработок и в области танкостроения. Они разработали первый десантный танк Mk IX с небольшим вооружением и помещением для перевозки тридцати человек (стоя).

Они же изобрели и первый в мире плавающий танк — по бокам к Mk IX приделали пустые цистерны, а над башней установили воздуховодные трубы. Чтобы гусеницы могли «отталкиваться» от воды, на траках крепили специальные лопатки.

Танк-амфибия успешно прошел озерные испытания, но затем благополучно утонул в Темзе. Тем не менее изобретение было засчитано.

Также англичане первыми разработали танк для траления мин, танк-мост и танк-кран.

ГЕРМАНИЯ

Германия никогда не была страной, которая спокойно относилась к военному превосходству противника. Тем более в техническом плане. А если прибавить сюда ужасающие слухи и невероятные подробности, которые появились после знаменитой танковой атаки на Сомме... Немецкое командование просто обязано было получить свой танк.

Немецкие конструкторы откликнулись на призыв армии. Было представлено несколько разработок, из которых самой экзотичной, пожалуй, стал Trefass-Wagen фирмы Hansa-Lloyd (Бремен).

Гусеничные шасси хотя и имели хорошую проходимость, были трудоемким и весьма дорогостоящим удовольствием. Поэтому немцы решили сделать танк... трехколесным. Основу ходовой части составляли два колеса диаметром больше трех метров. Для изменения направления движения служило носовое колесо, больше напоминавшее барабан или каток.

Двигался он, соответственно, большими колесами вперед, весил 19 тонн, был вооружен двумя 20-миллиметровыми пушками и управлялся экипажем из четырех человек. В общем новую разработку трудно было отнести к вершинам немецкой инженерной мысли, и достойную конкуренцию союзникам она так и не составила. В конце концов после двухмесячных неудачных испытаний опытный образец разобрали на металл, решив сконструировать вместо него нечто принципиальное новое.

В ноябре 1916 года решением военного министерства для создания танка была образована специальная техническая комиссия под руководством начальника 7-го отделения Главного управления военного министерства (Allgemeine Kriegsdepartament 7 Abteilung Verkehrswessen, или сокращенно — A7V). В нее вошли представители вооруженных сил и ведущих оборонных предприятий и несколько десятков инженеров. Системность немецкого подхода к решению вопросов вызывает немое восхищение. Руководил группой конструктор автомобилей Йозеф Фольмер (Joseph Vollmer), значительно позже он войдет в число лучших автомобильных дизайнеров.

К декабрю 1917 года немецкий танк появился на свет. Сложно сказать что-либо по поводу дизайна... Броня его могла выдержать прямое попадание осколочно-фугасного легкого снаряда, однако плохо защищала на стыке бронелистов. Вооружение составляли две пушки и два пулемета или четыре пулемета и два огнемета. Мог уверенно двигаться по ровному полю, без больших ям и воронок, при малейшем крене заваливался на бок. Весил при этом 30 тонн, был длиной более семи метров и нес экипаж из 18 человек. В общем, он представлял собой скорее передвигающийся форт, чем мобильное средство для прорыва обороны. Тем более что колючая проволока при прохождении проволочных заграждений по неведомой причине намертво наматывалась на колеса, моментально выводя из строя систему сцепления.

Вскоре представилась возможность сравнить вышеописанные танки на поле боя.

БОЙ У ВИЛЛЕР-БРЕТОННЕ

24 апреля 1918 года в 9:30 межу городками Каши (Cachy) и Виллер-Бретонне (Villers-Bretonneux) на севере Франции произошло эпохальное событие — первое в истории танковое сражение, в котором сошлись три английских танка Mk IV (два пулеметных и один пушечный) при поддержке семи легких английских пулеметных танков Whippet и четырнадцать немецких A7V.

К апрелю 1918-го немцы были на расстоянии 7 миль от Амьена (Anmien) — важного железнодорожного узла на стыке британской и французской армий. Стоило им захватить Виллер-Бретонне и высоты между ним и Каши, как в их руках оказалась бы позиция для точного артиллерийского обстрела Амьена с его последующим захватом, который мог иметь тяжелые последствия для союзников. Для предотвращения этого французы ввели в бой ударные части вместе с британскими танками роты 1-го танкового батальона. Английские танкисты в то время действовали по тактике, которую сами называли wild rabbits — «дикие кролики». Они выжидали в засадах начало атаки пехоты, потом в решающий момент выходили во фланг атакующим и начинали всех... громить.

Ранним утром немцы атаковали с целью захвата высот. На англо-французские позиции обрушился шквал артиллерийского огня, в том числе снарядами с отравляющими веществами. Еще ночью накануне самолет-разведчик заметил в лесу английские танки, и артиллерия стремилась их уничтожить во что бы то ни стало.

В 8 утра немецкое наступление при поддержке танков прорвало оборону англичан у Виллер-Бретонне.

Через сорок пять минут английские танки получили приказ выдвинуться к линии обороны, занять брешь и стоять до последнего. Четырнадцать немецких А7У были разделены на три группы: три танка двигалась прямо на Виллер-Бретонне, семь танков на правом фланге, еще четыре двигались на Каши. Вскоре один из четырех последних, не заметив карьера, завалился на бок, после чего дальнейшего участия в бою не принимал. Таким образом, три Mk IV и три A7V сошлись в первой в истории танковой дуэли.

Заметив немецкие танки, Mk IV, вооруженный пушками (male), двинулся параллельно им, открыв на ходу огонь из орудия правого борта по A7V № 561 (под командованием лейтенанта Вильгельма Билтца). Германский же танк, резко остановившись, открыл огонь по Mk IV, вооруженным пулеметами (female).

Два других немецких танка заняли неудачные позиции и были фактически лишены возможности принять участие в данном столкновении. После нескольких прямых попаданий два английских пулеметных танка отошли. Таким образом, бой свелся к противостоянию между танками под командованием английского лейтенанта Фрэнка Митчелла и немецкого лейтенанта Вильгельма Билтца.

И в этом бою удача улыбнулась англичанину, который и стал первым танкистом, подбившим вражеский танк.

Вспоминает Фрэнк Митчелл.

«Я осторожно двигался вдоль линии обороны. Артиллерист орудия левого борта стрелял точно. Его снаряды разрывались в непосредственной близости от немецкого танка. Я открыл амбразуру в верхней части кабины для лучшей видимости, и, когда мы оказались напротив нашего оппонента, мы остановились... Затем я увидел разрыв снаряда в передней части немецкого танка. Это было прямое попадание. За ним последовало второе, несколько ниже, затем третье... Это была великолепная стрельба для человека, глаза которого заплыли от воздействия газа и который управлял орудием в одиночку из-за нехватки людей... Немецкий танк резко остановился и слегка наклонился. Из бокового люка выскочили люди, и я открыл огонь по ним из моего «лъюиса». Немецкая пехота, следовавшая за танком, тоже остановилась...»

В результате первого попадания в A7V погиб артиллерист носового орудия, были тяжело ранены два члена экипажа, легко ранены еще трое. Билтц, опасаясь, что может взорваться ящик с ручными гранатами, приказал экипажу покинуть танк. Другие два попадания не нанесли большого ущерба. Даже двигатель не заглох. Когда первый шок прошел, Вильгельм Билтц приказал остаткам экипажа отвести машину в тыл.

Отступили и два оставшихся немецких танка.

Остальная часть боя сложилась не столь удачно для британцев. Примерно в 11 часов утра семь легких пулеметных танков Whippet на максимальной скорости проскочили линию обороны и вклинились в ряды атакующей немецкой пехоты. Но нарвались на два немецких танка. Обратно вернулись только три — три подбили, один заглох. В конце боя не повезло и Митчеллу — его танк получил прямое попадание от огня легкого миномета, повредив гусеницу. Экипажу пришлось укрыться в ближайшей траншее.

За храбрость, проявленную в этом бою, лейтенант Фрэнсис Митчелл был награжден Воинским крестом (Military Cross). А сам бой навсегда продемонстрировал преимущество танкового вооружения.

ФРАНЦИЯ

Отцом французского танкостроения, без сомнения, является полковник, позже генерал, Жан-Батист Эстьен (Jean Baptiste Eugene Estienne), встретивший войну в должности начальника штаба 22-го артиллерийского полка.

Эстьен любил артиллерию, как только может любить человек, который занимается своим делом по призванию. Он постоянно что-то изучал и что-то модернизировал. Был инициатором и идейным вдохновителем стрельбы с закрытых позиций и разработал ряд приборов для наведения. Изучал методы корректировки огня при помощи аэропланов. Внедрил боевую телефонную связь между батареями и штабом. В общем, настоящий полковник. Без дураков. Танк как таковой его не очень заботил. Но вот вопрос быстрого передвижения батарей по пересеченной местности волновал весьма сильно. Летом 1915 года он присутствовал на испытаниях знаменитого гусеничного трактора Holt, после чего, как истинный артиллерист, записал в своем дневнике вполне очевидную для себя мысль: «Войну победит тот, кто первым установит 75-миллиметровое орудие на машину, способную пройти по любой местности».

Потом, не откладывая в долгий ящик, набросал докладную записку на имя главнокомандующего с подробным изложением своей идеи наземного броненосца (a cuirasse terrestre). Записку передал через генерала для поручений Мориса Жа- нена, того самого, который несколькими годами позже предаст адмирала Колчака. По его мнению, броненосец (толщина брони 15-20 мм) должен иметь на вооружении 37-миллиметровое орудие для атаки, пару пулеметов для защиты, преодолевать рвы шириной до двух метров и быть в состоянии тащить за собой бронеприцеп с двадцатью пехотинцами.

Впечатленный идеей и репутацией докладчика, генерал Жанен заручился поддержкой главнокомандующего и выдал Эстьену рекомендации для обращения к известному конструктору и коммерсанту Луи Рено, единственному владельцу компании Societe Renault Freres. Луи Рено рисковать не захотел. Пришлось энтузиасту обратиться к огромному военному концерну «Шнейдер Крезо» (Schneider-Creusot). Адольф Шнейдер был знаменит тем, что всегда умел угадывать перспективные направления.

Главным конструктором концерна в то время трудился гениальный Эжен Брийе (Brillie), разработавший принципиально новый двигатель внутреннего сгорания. В двух словах. В двигателе Брийе цилиндры вертикально стояли бок о бок на отлитом из легкого сплава картере, и в каждом ходило вверх-вниз по два поршня, друг другу навстречу. Нижние передавали усилие на нормальный коленчатый вал, вращавшийся в трех коренных подшипниках; верхние же соединялись с коромыслом, установленным в верхней части мотора и соединенным с коленчатым валом через систему рычагов и эксцентриков, обеспечивавших синхронное встречное движение поршней. Камера сгорания при такой схеме располагалась между поршневыми днищами — в месте наибольшего их сближения. Там же, примерно на половине высоты блока цилиндров, располагались свечи зажигания и клапаны впуска-выпуска, к которым подходили толкатели от размещенного в боковой части картера распределительного вала. Кстати, гоночный автомобиль Gobron-Brillie, снабженный таким мотором, несколько раз ставил рекорды скорости и первым в мире преодолел скоростной барьер 100 миль/час.

Союз таких энтузиастов был просто обречен на успех.

В феврале 1916 года появился первый опытный образец танка, точнее, по французской терминологии, «артиллерийского трактора», на шасси все того же тягача Holt. Затем последовал ряд переделок и улучшений, и вот 8 сентября 1916 года появился серийный СА-1 Schneider. Аббревиатура СА читалась как char d'assaut-1 — «танк атакующий».

Машина получилась любопытная. В отличие от английского, французский танк имел подрессоренную подвеску, что позволило несколько увеличить скорость и облегчить тяжелые условия работы экипажа. Передняя часть корпуса напоминала нос корабля и оснащалась приспособлением для резки колючей проволоки. Заодно решался вопрос преодоления широких рвов. Расположенные наклонно 11-миллиметровые лобовые броневые листы повышали бронестойкость. Экипаж — шесть человек. Вооружение — 75-миллиметровое скорострельное короткоствольное орудие и два 8-миллиметровых пулемета Hotchkiss. Орудие конструкторы разместили у правого борта в срезе корпуса, опять же вполне по-морскому (слева по борту располагался двигатель). Боевая масса 14,6 тонны, длина корпуса шесть метров, ширина два метра. Максимальная скорость по шоссе 8 км/ч. Запаса топлива хватало примерно на 50 км.

После прохождения полевых испытаний военные заказы были размещены на двух предприятиях: Schneider- Creusot и St. Shamond (FAMH — Compagnie des forges et acieries de la marine et d'Homecourt — «Компания кузниц и сталелитейных заводов флота»). St. Shamond был вторым по размеру военным концерном Франции. Их конечная разработка несколько отличалась от конструкции компании Schneider.

Танк весил 23 тонны, нес восемь человек экипажа, был вооружен 75-миллиметровой полевой пушкой и четырьмя 8-миллиметровыми пулеметами Hotchkiss. В длину был более восьми метров, в ширину почти три. Развивал максимальную скорость все те же 8 км, но запас хода имел на 10 км больше. Было и свое очевидное новшество. Конструкторы St. Diamond впервые применили электромеханическую трансмиссию. Бензиновый двигатель работал на динамо- машину, от которой подавался ток на два тяговых электромотора (по одному на каждую гусеницу). Это существенно облегчало управление — поворот осуществлялся за счет подачи на электродвигатели различной силы тока.

Можно долго рассуждать о достоинствах и недостатках каждой из моделей, но очевидно одно — конкуренция значительно продуктивнее монополии. Всего через год танковые войска Франции имели на вооружении более двухсот машин. Новый род войск — е'artillerie d'assaut, то есть «специальную артиллерию», — возглавил Жан-Батист Эстьен в звании бригадного генерала.

Но боевое крещение французских бронетанковых сил оказалось не очень успешным.

Весной 1917 года Франция и Англия готовили большое наступление на широком участке фронта. Планировалось сковать большую часть немецких сил на участке франко-британской атаки под Аррасом (150 км от Парижа), затем прорвать немецкий фронт в холмах Шампани и, развивая прорыв, продолжить наступление. Британские танки (60 машин) должны были поддерживать атаку под Аррасом, а французские (132 машины) — под Берри-о-Баком (Berry-au-Bac). Такой мощной концентрации бронетанковых сил до сих пор не видело ни одно сражение в мировой истории.

В первых числах апреля Антанта начала массированную артиллерийскую подготовку на вышеуказанном участке фронта. Работали более пяти тысяч орудий, перемалывая в кашу немецкие передовые оборонительные рубежи. В то время, если кто помнит, будущий рейхспрезидент Германии фельдмаршал и национальный герой Пауль фон Гиндербург был начальником Генерального штаба. Очень талантливый полководец. Пока развлекалась англо-французская артиллерия, он увеличил глубину обороны и нанес блестящий упреждающий контрудар, в результате которого немцы захватили множество пленных, в том числе штабных офицеров с документами, раскрывающими планы предстоящего наступления.

Просто необходимо сказать несколько слов об этих планах, поскольку они напрямую касались взаимодействия танков, пехоты и артиллерии.

По замыслу французского командования, во время наступления танковой атаке предшествует заградительный артиллерийский огонь, каждые пять минут переносимый в направлении противника на сто метров. За огневым валом двигается пехота. А за ней колонной по одному (!) танки. После преодоления первой линии обороны танки выстраиваются в колонну по два. После второй линии — в цепь с дистанцией 45-50 метров между машинами. Танки открывают огонь с дистанции не более 200 метров для орудий и 300 метров для пулеметов, чтобы компенсировать слабеющий (из-за увеличения дистанции) огонь артиллерии.

16 апреля наступление началось. Французская пехота без труда захватила разбитую артиллерией первую линию обороны. А вот со второй уже начались сложности. Немецкая армия отчаянно сопротивлялась, продвижение шло крайне медленно. Несколько танков были подбиты, часть попросту застряла. Одним из подбитых оказался танк командира первой ударной группы майора Луи Боссу (Louis Bossut) — весь экипаж сгорел заживо, а остальные танки в первом же бою оказались без командования. Взаимодействие с пехотой отработано не было, что существенно снижало и без того медленную скорость продвижения. А когда атака «увязла», по наступающим с закрытых позиций открыла огонь немецкая артиллерия: полевые и минометные батареи, а также батареи тяжелых гаубиц. Французы тоже дрались храбро. Экипажи подбитых танков снимали пулеметы с машин и шли в атаку наравне с пехотой. Но тем не менее наступление под Берри-о-Баком завершилось полным провалом.

Французы потеряли 76 из 132 танков, 180 танкистов (из 720) погибли.

Эта неудача чуть было не сказалась на всей дальнейшей судьбе французских бронетанковых сил. От расформирования их спасло только непосредственное вмешательство маршала Анри Филиппа Петена (он стал национальным героем после сражения под Верденом, был командующим 2-й армией).

Прошло совсем немного времени, и огромное значение бронетехники подтвердилось в дальнейших сражениях. Да и немцы извлекли много уроков из опыта Первой мировой. Через четверть века вся Европа увидит знаменитые танковые клинья, как ножом разрезающие оборону.

РОССИЯ

С серийным производством танков у России в Первую мировую войну «не сложилось», как, впрочем, и с артиллерией и с авиацией...

Однако и у нас был свой танк под названием «Вездеход».

9 января 1915 года русский авиаконструктор и предприниматель Александр Александрович Пороховщиков (дед известного актера московского Театра им. А. С. Пушкина Александра Шалвовича Пороховщикова) представил главному начальнику снабжений армий Северо-Западного фронта чертежи и смету постройки русского танка. Кроме высокой проходимости, самодвижущийся агрегат обещал еще быть плавучим. И все это за каких-нибудь десять тысяч рублей (лошадь стоила сто рублей денег). Требуемые средства ему предоставили.

Через год был готов опытный образец. Вес — четыре тонны. Сварной каркас опирался на одну широкую нерифленую гусеницу из прорезиненной ткани. Толщина брони 8 мм.

Опытный образец корпуса состоял из нескольких слоев стали с прослойкой из волоса и морской травы. Листы такой стали легко гнулись и сваривались между собой, но, к сожалению, не отвечали требованиям бронезащиты.

Десятисильный мотор позволял развивать скорость до 25 км/ч (с экипажем два человека), а высоко поднятое переднее колесо преодолевать канавы шириной примерно три метра. Правда, поворачивать «Вездеход» можно было, только упираясь в землю шестом. И вооружение отсутствовало. А так вполне себе ничего и даже оригинально.

В январе 1917 года Пороховщиков вынес на рассмотрение доработанную модель — на четыре человека экипажа, вооруженный четырьмя пулеметами, один — в лобовом листе, три — в башне. Но и этот проект оказался не самым удачным. После революции, не признанный царским режимом, Пороховщиков начал работать на новую власть. В 1940 году был арестован за свое дворянское происхождение, обвинен в шпионаже в пользу немцев в 1941-м — расстрелян.

Крайне интересный проект предложил сын великого ученого Дмитрия Ивановича Менделеева (от второго брака с 18-летней донской красавицей- казачкой) Василий. Василий Менделеев служил инженером на питерском судостроительном заводе, разрабатывал двигатели для подводных лодок. И в свободное от основной работы время занимался творчеством — изобретал. Недаром говорят, что гены не пропьешь.

Летом 1916 года он создал подробный технический проект «Бронехода». Проектная толщина брони от 100 до 150 мм (вполне по-корабельному) должна была выдержать попадание 6-дюймового бронебойного снаряда. Свой «Бронеход» изобретатель вооружил 120-миллиметровой морской пушкой и поставил на гусеничный ход. Причем гусеницы «уходили» в корпус и, таким образом, частично находились под защитой мощной брони.

Но и это не главное. Василий Менделеев предложил использовать пневматическую подвеску, чтобы перед выстрелом машина могла опуститься на грунт, что значительно уменьшало воздействие отдачи. Кроме того, «Бронеход» был оборудован выдвигающейся пулеметной башней, был в длину более десяти метров (шириной более четырех) и весил 173 тонны.

Проект развития не получил, очевидно, из-за внушительных габаритов и неочевидности практического использования. Василий Менделеев умрет, в общем-то, безвестным от тифа в 1922 году в Екатеринодаре. Его сестра Мария станет одним из известнейших в стране кинологов, а старшая сестра (Любовь) навсегда войдет в русскую историю, став «Прекрасной Дамой русской поэзии» и супругой гениального поэта Серебряного века Александра Блока.

Еще из русской экзотики никак нельзя не упомянуть проект «Царь-танка» капитана Николая Николаевича Лебеденко. По своим масштабам он поражает воображение гораздо больше немецкого Trefass-Wagen. Шутка ли — колеса диаметром девять (!!!) метров (трехэтажный дом), длина 17 метров, вес 60 тонн. Пожалуй, это был проект самого большого танка в мире. Рулежные колеса были примерно в человеческий рост. Вооружение — два 37-миллиметровых орудия и два пулемета калибром 7,62 мм. Каждое колесо приводилось в действие мотором мощностью 240 лошадиных сил. Та еще зверюга.

Сам конструктор руководил Приватной лабораторией по военным изобретениям и занимался разработкой бомбосбрасывающих приборов для первого в мире тяжелого стратегического бомбардировщика «Илья Муромец». Но в свое время капитан Лебеденко служил на Кавказе, откуда и привез идею создания огромной боевой колесницы по типу восточной двухколесной телеги — арбы.

И ведь эта штука была реально создана! Помог отец аэродинамики Николай Егорович Жуковский (говорят, что уменьшенная модель танка, была подарена цесаревичу Алексею). Над созданием «большой» машины вместе с Лебеденко трудились Борис Сергеевич Стечкин и Александр Александрович Микулов — будущие Герои Социалистического Труда, основоположники авиапромышленности СССР (Стечкин трудился в качестве заключенного в туполевской шарашке — Туполев в то время «тянул пятнашку» по обвинению в принадлежности к контрреволюционной организации).

Проект обошелся казне в сумасшедшую сумму — 210 000 рублей! Но в августе 1917 года в 60 верстах к северу от Москвы, близ древнего города Дмитрова, у станции Орудьево, в лесу состоялись полевые испытания. Управлявшаяся Микулиным гигантская машина уверенно начала движение, сразу, как спичку, сломав березу. Это событие правительственная комиссия встретила овациями. Однако, пройдя несколько десятков метров, чудо-танк застрял задним колесом в неглубокой яме и не смог двигаться дальше, несмотря на все усилия моторов «майбах». В итоге их усилий оказалось недостаточно для того, чтобы вытащить «Царь-танк».

Судьба проекта была решена. Танк бросили там же, где он и испытывался. В 1918 году большевики попытались заставить его повоевать против белых, но столь же безуспешно, поэтому в 1923 году железного монстра разобрали на лом. В настоящее время только остатки земляного вала, которым была огорожена площадка для испытаний, напоминают об амбициозном проекте капитана Лебеденко.

Р. S.

«ТАНК РУССКОГО ТИПА»

На полях Первой мировой войны русских танков так и не появилось. Основу бронесил России составляли колесные бронеавтомобили. К началу 1917 года они были объединены в 18 автобронедивизионов, 50 автопулеметных взводов и шесть зенитных автобатарей. В период с 1914 по 1917 год в страну было импортировано 496 броневиков и построено (или доведено до ума — вооружено, бронировано) еще 200 автомобилей.

«Танком русского типа» называют изобретение француза Адольфа Кегресса, в дальнейшем — заведующего технической частью императорского гаража.

Для улучшения проходимости он задние колеса легкового автомобиля заменил на гусеничный ход, а в зимнее время передние колеса снабдил лыжами. В 1915 году предложил ту же самую конструкцию распространить и на бронированные автомобили. Предложение Адольфа Кегресса пришлось ко двору, и не только императорскому. Сам по себе полугусеничный ход существовал и раньше. Дело было в простом креплении гусеничной подвески к полуоси заднего моста, позволявшего сделать вездеход практически из любого автомобиля, и в самой гусенице — не металлической, а легкой, резиновой.

Потребность армии в вездеходах, как мы уже писали, была весьма высока. Поэтому в 1916 году после тестовых испытаний, когда броневик весом в пять тонн с полной боевой загрузкой прошел по бездорожью за сутки более семисот километров, данное изобретение решили внедрить для всех типов автомобилей: легковых, грузовых и бронированных. Так появился «танк русского типа» — дешево и сердито. Гусеницу заказали знаменитому заводу «Треугольник», выпускавшему лучшие в мире галоши. А Путиловскому заводу — броневики на полугусеничном ходу.

После революции Кегресс уехал во Францию, где сотрудничал с фирмой Скгоёп. Он умер в 1943 году, а его полугусеничная подвеска жива в наши дни и используется автопроизводителями в разных странах мира.

Комментарии к статье - ПЕРВАЯ МИРОВАЯ. АВТОМОБИЛЬНЫЕ ВОЙСКА

Оставить комментарий